Угрозы журналисту

Еще 25 ноября Селезнев позвонил Сенькиву, чтобы высказать свои претензии по поводу его слов в программе "ТаТоТаке", где Сенькив является одним из соведущих. Речь шла о выпусках, где Сенькив заявил о драке с участием Селезнева. А также о ситуации в футбольном клубе Минай, за который выступает игрок.

Подробнее Хочу е**ло тебе набить, – Селезнев в грубой форме угрожал журналисту расправой

Впоследствии Сенькиву позвонил и главный тренер Миная Игорь Леонов. Он начал обвинять журналиста во лжи.

От Селезнева я реально устал. Несколько дней провести в общении с ним – то еще удовольствие. Поэтому с сегодняшнего дня я заблокировал его где только можно. Трубки от других людей из клуба тоже не поднимаю. Мы достаточно наговорились. Стоп! Единственное место, где я готов разбираться со Селезневым – правозащитные структуры. Заявление в полицию я уже подал. Оно "в обработке". Это нужно было сделать – знаю точно, что я не единственный, кому так угрожал Селезнев. Есть куча историй в публичной плоскости, а есть и непубличные – страдали и журналисты, и футболисты команд-соперниц. Но те решили не давать ход этим историям в публичной плоскости. Это неправильно. Этаких рекордсменов надо наказывать. Законными методами,
– написал Сенькив.

Еще один ведущий "ТаТоТаке" Сергей Болотников заявил, что после публикации разговоров Селезнева будут ждать реакции от Комитета этики и честной игры Украинской ассоциации футбола.

"Мы – журналисты. Наша работа – искать и выдавать информацию. Эта информация может быть неприятной, она даже может оказаться искаженной или вообще ложной (имеется в виду не конкретно этот случай, а в общем). Но здесь нет ничего личного, нам вообще по барабану вы все, это просто наша работа. Так же как работа форвардов забивать, но это им далеко не всегда удается. Так вот, наезжать за информацию – "дно". Обвинять в "заказухе" – "дно днища". Угрожать – криминал", – написал Болотников.

Полный тест поста Андрея Сенькива в Фейсбуке

Коротко о ситуации с Селезневым. Без оценки самого разговора – вы сами ее сделаете за меня.

  1. Бог и еще куча людей свидетели – я не хотел публиковать наш разговор с Селезневым, который состоялся еще 25 ноября. Он угрожал тем, что меня наберут какие-то люди, а потом и подъедут. Решил так – наберут, тогда будем разбираться. Меня не набрали. И я забыл за эту всю историю.
  2. Но вчера вспомнил. Звонки сыпались с самого утра. Селезнев не подбирал слов, обзывал и прямо угрожал. Дороги назад не было, сорри.
  3. От Селезнева я реально устал. Несколько дней провести в общении с ним – то еще удовольствие. Поэтому с сегодняшнего дня я заблокировал его где только можно. Трубки от других людей из клуба тоже не поднимаю. Мы достаточно наговорились. Стоп!
  4. Единственное место, где я готов разбираться со Селезневым – правозащитные структуры. Заявление в полицию я уже подал. Оно "в обработке". Это нужно было сделать – знаю точно, что я не единственный, кому так угрожал Селезнев. Есть куча историй в публичной плоскости, а есть и непубличные – страдали и журналисты, и футболисты команд-соперниц. Но те решили не давать ход этим историям в публичной плоскости. Это неправильно. Этаких рекордсменов надо наказывать. Законными методами.
  5. Мои два инсайды о том, что Селезнев часто выпивает, а в команде бардак и хаос, подтверждала куча людей в течение длительного времени. Это общеизвестный факт. Как "трава зеленая" или "на небе есть облака". На это вообще никто не обратил внимания. Под последним выпуском ни одного (!) комментария о Минае. Я на 100 процентов доверяю этой информации. Скажу больше – ей доверяют и другие участники нашего разговора. Но кто же скажет об этом публично?

В то же время я понимаю, что инсайды – довольно тонкий лед. Кому верить, а кому – нет? Кто говорит правду, а кто просто хайпует? Ответ прост – здесь вопрос исключительно доверия. Ни один, ни один журналист не раскроет вам свои источники. Ни ди Марцио, ни Романо, ни Фальк. Так работает эта сфера. Только ваше право верить или не верить. Как и право субъектов той или иной информации быть ею недовольным. Или больше – пользоваться юридическими рычагами. Это метод правовой страны.

И я хочу в такой жить.