Первую часть интервью читайте по ссылке.

– Насколько неожиданным было попадание на Олимпиаду?
– Как Федерация говорит, что у нас все на шару. Пусть будет так, как они говорят, но мы знаем свое. Это не была шара, это была работа. Если честно, то я думаю, насколько можно обидеть людей, которые из ничего сделали нечто. Мы ничего сильно не просили у федерации, абсолютно.

Читайте также: Очень хочу попасть на пьедестал Кубка мира и выиграть олимпийскую медаль, – горнолыжница Кныш

– Украинского могула на Олимпиаде не было 24 года, почему так произошло?
– Ответ, на самом деле, очень прост. С тех пор и до сих пор при руководстве одни и те же люди. Они и сейчас с нами общались, говорят, что в Украине могула не было, нет и не будет. И это самое больное для нас. Сергей Чмиль, тренер, вложил в это все. Его родители также имели бизнес и могли вкладывать деньги туда. Федерация единственное чем помогала, так это давала разрешение выступать, скидывала заявку на соревнования. И это как бы было их поддержкой.

Сейчас сидят те люди, которые когда-то не дали выступить. И они сильно жалеют, что мы попали на Олимпиаду. Я не хотела этого знать, и мне, наверное, не хотели этого рассказывать, что наше выступление – это просто потому, что было свободное место и меня туда всунули. На самом деле, чтобы попасть на Олимпиаду, надо быть в тридцатке на Кубке, быть на Чемпионате Мира и иметь определенное количество баллов, чтобы быть в зеленой зоне. Раньше даже мой тренер не мог этого сделать, но нам удалось. Я попала в эту зеленую зону для распределения квот. А сейчас они волосы рвут на себе, упрекают, что выступление было плохое, что мы там не должны были быть. Но победителей не судят, а мы в этой войне выиграли, мы поехали.

– Чем Вы им досадили, что заявили об украинском могуле?
– Деньги. Идет распределение средств и надо делиться с нами, а они делиться не хотят. Для чего им это, если они до сих пор моему тренеру говорят, что результатов нет, ничего нет, а он очень самоуверенный.

Читайте также: На нас, горнолыжников, не обращают внимания. Не получила поддержки даже перед Олимпиадой

Что такое могулДисциплина фристайла, соревнования по спуску с горы на лыжах специальной бугристой трассе, которая имеет уклон 27 градусов, с выполнением акробатических прыжков. Результат спортсмена определяется по времени прохождения трассы и судейской оценкой качества прыжков. Трамплины для таких соревнований бывают трех разновидностей: большой, высота которого 3,5 м с наклоном 65 градусов, средний, высотой 3,2 м с наклоном 63 градуса, и малый, соответственно 2,1 м и 55 градусов. Площадь приземления обязательно покрывается рыхлым снегом. Могул входит в программу Олимпийских игр, начиная с Альбервольской олимпиады 1992 года.

За 24 года независимости на Зимних Олимпийских играх во фристайле Украина была представлена только в лыжной акробатике. Первой представительницей Украины за годы независимости в дисциплине могул стала франковчанка Татьяна Петрова, которая выступила в Пхенчхане 2018. Она заняла 20-е место.

– Каждую зиму мы видим сюжеты, как могул развивается на Буковеле: соревнования, дети, турнир. Насколько это все соответствует действительности?
– Развитие есть, но все равно этого мало. Если тренеру Сергею это надоест и он дальше этим не будет заниматься, то этого не будет. Вообще ничего не будет. Чтобы вы понимали, то трассу, которая была в этом сезоне, как и раньше, мы вместе делали. Не на кого положиться. Если есть хорошая тернопольская школа, то они все равно не готовы вложить то, что вкладывает мой тренер. Они не готовы взять свою машину и проехать тысячу километров на сборы. Я это смело могу сказать, ибо уже все это видела и знаю, кто на что способен.

– Дети имеют какую-то перспективу в Украине?
– Дети есть, и они у нас неплохие. Им надо уже что-то пообещать, два-три сезона поехать на Кубки Мира. У них классная база, все есть. Единственное, чего не хватает – опыта. Если приложить немного этого кубкового опыта, то будет результат.

Сейчас сложилась такая ситуация, что наши дети уехали в Европу, и из Европы они за собственные средства поехали на юниорский Чемпионат мира. Потому что туда имели допуск только один мальчик и одна девочка. И тренер подумал, что они из Европы едут, заезжают туда, федерация увидит, что они есть и подадут заявку. А уже проживание и взносы они проплатят за свои средства. Но заявку никто не подал. Они приехали, просили, но заявку никто не подал.

– Продолжается олимпийский цикл, вам выделяли деньги на подготовку?
– Выделили средства на подготовку, выезды на Кубки мира, что должно быть у обычного спортсмена. Они упрекают нас сейчас, что мы отдыхали. Они бы видели этот отдых.

Читайте также: За то, что я выиграл этап Кубка Мира, получил просьбу пописать в баночку допинг-контроля

– Сколько средств Вам выделяют на сезон?
– Мало! В неолимпийский сезон было больше всего. А сейчас гораздо меньше. Точных цифр не знаю.

– Какая у Вас заработная плата была?
– 7500 гривен. Всегда крутилась около 8000 гривен, не больше. В мае закончился второй год контракта. До этого Федерация только заявки давала.

Мы часто не могли себе позволить ездить. Первые сборы – это мы выехали в Словению, это может 2015 год. Первый Чемпионат Мира был в 2015 году в Австрии. Это мы за собственные средства полностью поехали. Потому что там были наши акробаты, старшие тренеры, которые все решают, а мы как прицепом к ним. Они еще удивились, почему мы приехали. Я этот Чемпионат не помню, ибо для меня было важно просто посмотреть, что это такое и как вообще наш спорт выглядит. Потом был Чемпионат мира в Испании, где я попала в тридцатку и где мне загорелся "зеленый свет" на Олимпиаду.

– 2016 год Вы пропустили. Почему?
– Мы просто никуда не уезжали, нехватка финансов.

– Перед Олимпиадой говорили, что столько всего закупили для наших олимпийцев. Вам хоть что-то дали?

Даже не хочу это вспоминать, потому что это уже как анекдот. Мы уже возвращались домой, в Амстердаме, как раз утром я листала facebook и выбивает список инвентаря, который выдан для олимпийцев. Из того списка, что было для нас – ничего не было.

– Сколько стоит Ваше снаряжение?
– Хороший шлем – это 100 долларов, костюм – 700, термобелье – 100, флиска, пуховая куртка – 100, ботинки – 500, и их надо менять каждый сезон, лыжи – 500 и крепления к ним 400.

– Сколько пар лыж надо?
– Для меня хватает двух. Но если ребята, то им надо 4, потому что вес больше, нагрузка больше и быстрее ломаются.

– Какая разница в обеспечении с такими же по уровню странами как мы?
– Вот возьмем Казахстан. Им каждый год выдают снаряжение, им обеспечивают сборы. О них думают, что им надо где-то быть. Потому что настоящий спортсмен-горнолыжник должен быть 200 дней на снегу. 100 дней мало.

– На Буковеле есть Центр олимпийской подготовки, Вас туда включали?
– Мы там есть. Для спортсменов это только для тренировок. Мы зарплаты там не получаем, только тренера получают. То, что должно быть там для нас, того не было. У нас есть трамплин, где мы тренировались целое лето. Мы бегали, качались, но использовать это время полноценно не имели возможности.

– Насколько важно, чтобы в команде был психолог?
– Я этого никогда не понимала. А вот когда приехали на Олимпиаду, то поняла, что психолог в некоторые моменты важнее тренера и массажиста.

– Пребывание на Олимпиаде было для Вас коротким, что больше всего запомнилось?
– Это было настолько быстро, что помню поздний прилет и желание сразу идти спать. Еще тебя догоняет акклиматизация, потому что мы только приехали из Канады, немного побыли дома, чемоданы собрали и в совсем другой часовой пояс полетели. И на два дня "вырубит" сразу. Потом еще тренировки каждый день. Было так: столовая, дорогая и сон.

Трудно сказать, что что-то увидели. Кое-кто уехал на море посмотреть, а мы не имели такой возможности. Церемония открытия такая вещь, которая также помнится. Быть в тех рядах – это уже очень хорошо.

– Вы одни из последних, кто узнал, что едете, и одни из первых выступили.
– Да. У нас все очень быстро было. Нас первых привезли туда и первых обратно отправили. Хорошо, что хоть с церемонии открытия не отправили.

– Чем занимались первый месяц после Олимпиады?
– У нас еще был Чемпионат Украины, к которому мы должны были подготовить трассу. Возможно, ждете ответа, что какая-то звездная болезнь, но нет, все в обычном режиме. День-два может просто отдохнули, подумали, что это было.

– Когда начали нападать на украинских спортсменов с вопросом почему вы едете на Олимпиаду за наши налоги и не даете результата, как реагировали?
– Такого много не было, только один пост был.

В интернете, наверное, собирается все дурное, эти слова остались надолго. У меня папа предприниматель, мама предприниматель, они также платят налоги, частично я поехала за свои деньги. Мы все платим налоги, все ходим в магазин, и все оставляем там 20% со всего.

– Расскажите казус с соревнований.
– Вот от травмы моей до соревнований прошла где-то неделя. Лыжи были очень длинные, скоростные ботинки. Все было длинное и тяжелое. Если хорошо вставить ноги на трамплине, то можно в космос залететь. Сальто помню, вылетела и что-то так высоко, так долго и говорю: "Сергей, а что там было?". Не поняла вообще.

– Есть у Вас суеверия?
– Есть. Всегда перед стартом все карманы закрываю. Для меня важно, чтобы все карманы были закрыты.

– Талисман с собой возите?
– У меня египетский крестик есть.

– Почему египетский?
– Не знаю. С тех пор, как он со мной, все начало в жизни меняться.

– Олимпиада – это была мечта тренера и она сбылась, а какая Ваша мечта и цель?
– Цели ставятся само собой и все, что со мной происходит, происходит так, как мне нравится. Я просто стараюсь слушаться сердца, слушаться тех людей, которые меня окружают и выбирать так, как произошло с тренером. Не умею я мечтать.

– Олимпиада 2022 входит в Ваши планы?

Думаю, что да. Над этим уже начинаю задумываться. Хочу вернуться в спорт из-за того, что говорят, что женщина после беременности становится сильнее и мне важно эту теорию испытать на себе, действительно ли так и есть. Уже начинаю понимать почему так. Потому, что год отдохнуть – это много и, видимо, продуктивно. У меня сейчас столько энергии, что такое впечатление, будто я 21 километр могу без подготовки пробежать и еще и проплыть столько же.

12 странных вопросов к Татьяне Петровой:​

– Готовы ли на фотосессию в мужском журнале?
– Когда-то о таком думала, сейчас не получится, но думаю, что когда в форму вернусь, то можно.

– Тренировались на лыжах изготовленных в СССР?
– Нет. У меня уже были новые и хорошие лыжи.

– На пакете спускались с горки?
– Да это лучшее, что может быть. На пакете, на лопате. На лопате гораздо интереснее.

– Почему не любите готовить?
– Готовить – это только по настроению, так то к маме ходим кушать. Я не мастер-шеф точно.

– Чем мужа кормите?
– Овсянкой, яичницей, салатами. Ничего сложного.

– Татуировки олимпийских колец сделали?
– Да, на правой ноге сверху. Мама рисовала эскиз.

– Как относитесь к использованию феминитивов?
– В этом ничего плохого нет.

– Кто самый красивый спортсмен и спортсменка Украины?
– Я не могу так оценивать. Каждый по-своему и в каждом есть свои вкусы.

– Сколько собственных денег потратили на спортивную карьеру?
– Больше, чем вложили в нас. Сумму четкую сказать не могу.

– На каком месяце беременности последний раз ездили на лыжах?
– На шестом.

– Сколько детей хотите?
– Одного ребенка достаточно.

– С какой максимальной скоростью спускались?
– На прямой трассе меня замеряли, и было максимально, кажется, 50 км/час.

Общались Станислав Безушко и Кристина Кобак